Цена свободы
Фандом: Пираты Карибского моря
Автор: Darian
Категория: слэш
Персонажи: Джек/Билл Тернер, Джек/Барбосса, Джек/Беккет
Рейтинг: NC-17
Жанр: драма, приключения
Примечание автора: bondage, изнасилование, OMC.
Дисклаймер: никаких прав. Герои принадлежат самим себе и сценаристам "Warner Brothers". В тексте использованы "Пиратская песня из "Острова сокровищ" Ю. Кима, сонеты У. Шекспира (87, 141), также имеются аллюзии на рассказ Альфонсо де Сада "Недотрога, или Непредвиденная встреча".
Архивы: все работы размещены с разрешения авторов. Если вы хотите разместить находящиеся на Tie-mates материалы на своем сайте или использовать любым другим способом, предполагающим публичный просмотр, пожалуйста, свяжитесь с авторами по адресам, указанным в их профиле.
Часть 1
- Право руля!
"Черная жемчужина" медленно отвалила в сторону, скрываясь в клубах порохового дыма. Испанский галеон, чья палуба представляла собой поистине жалкое зрелище, заваленная горящими досками и обломками фок-мачты, всей кормой погружался в воду.
Матросы на "Жемчужине" сушили абордажные крючья и занимались расчисткой палубы - каперское судно также понесло значительный урон в этом столкновении. Но добыча, захваченная пиратами, искупала многое. Перебравшись к штурвалу, Гиббс остановился позади капитана, который неотрывно наблюдал за тонущим противником.
- Удачный день, Джек…
- Вы так считаете, мистер Гиббс? - отозвался тот, опуская подзорную трубу и оборачиваясь к старпому.
- Ребята довольны - мы сорвали солидный куш. Много золота. Теперь можем заглянуть в какое-нибудь славное местечко и неплохо там отдохнуть. Что скажете, капитан?
- Скажу, что… - Джек замолчал, разглядывая пробитые ядрами и безвольно повисшие черные паруса, - Пожалуй, так оно и нужно сделать. Курс на Тортугу, мистер Гиббс.
- Есть, сэр! - немедленно отозвался старпом, сияя щербатой улыбкой.
- Удача при мне… - прошептал Джек, взглядывая на компас, который лежал у него на ладони - теплый, словно вырванное из груди сердце. Темные, подведенные сурьмой глаза чуть сузились: пират улыбался.
- Удача при мне… Так выпьем же чарку, о-хэй!Свечной огарок на столе едва освещал заваленную всяким хламом каюту - гаснущее пламя подергивалось, отвечая порывам слабого ветра, гуляющего по тесному помещению. Было грязно и воняло прокисшим вином пополам с плохим, хотя и довольно крепким табаком. Протянув руку, Джек передал на четверть опустевшую бутыль сидящему тут же на сундуке Прихлопу. Рулевой благодарно кивнул, забирая ром и делая несколько внушительных глотков.
- Что же теперь, Джек? - спросил он хрипло, утирая губы рукавом камзола. Развалясь на узкой деревянной койке, прикрытой тонким матрасом, Воробей сделал неопределенный жест рукой.
- Я не романтик, Билл, но, по-моему, говорить в такой момент о делах немного… пошло.
- В такой момент? - хохотнул Прихлоп, поднимаясь со своего места с бутылкой в руках и подходя к столу, на котором были свалены морские карты. Ткнув в одну, он негромко поинтересовался:
- Так значит, верно говорят, будто бы курс наш лежит на Исла-де-Муэрте?
- Болтают… - промурлыкал Джек, опуская подкрашенные веки, - Ребятам нужен отдых: вино, девочки…
- Как скажешь, Джек, как скажешь… - усмехнулся пират и допил оставшийся ром, бросив пустую бутылку в кучу тряпья в углу. Глянул на задремавшего, кажется, Воробья и, скинув с плеч полинявший камзол и грязную, всю в бурых пятнах рубаху, направился к кровати.
- Спишь, Джек? - спросил, наклонившись к самым губам и щекоча их своим дыханием. Ответа не последовало, и Прихлоп, улыбнувшись, нагнулся еще ниже, зная, что капитан не выдержит и сам потянется к нему. Так и случилось: незаметным движением Воробей закинул руку Прихлопу на шею, приподнимаясь и прижимаясь к нему губами. Тяжело выдохнув, пират запустил ладонь в черную массу спутанных волос, оттягивая голову Джека назад и забираясь языком как можно глубже ему в рот. Воробей захрипел, царапая ногтями плечо и невольно сам устремляясь в атаку. Их поединок продолжался еще какое-то время прежде, чем Билл выпустил задыхающегося Джека и позволил ему набрать воздуха в легкие.
- С тобой, как ни с кем, Прихлоп… - просипел Воробей, откидываясь на тощую грязную подушку и закрывая глаза. По его худому скуластому лицу блуждала довольная улыбка.
- Ну спасибо, - ухмыльнулся тот, накрывая ладонь капитана своей рукой и чувствуя кожей холод массивных перстней, которыми были унизаны тонкие гибкие пальцы.
- Жаль, не могу сказать того же о тебе, Джек.
На него удивленно уставился блестящий шальной глаз. Выдержав паузу, Прихлоп рассмеялся:
- Не с кем сравнивать.
Воцарилось долгое молчание. Билл выжидающе смотрел на неподвижного Джека, грудь которого бурно вздымалась, словно пирату неожиданно стало трудно дышать.
- Иди сюда, Билл… - выдавил он, наконец, и резко сел на постели. Опустив голову, Прихлоп качнулся вперед, обнимая сухощавое тело с такой силой, что, казалось, было слышно, как хрустнули ребра.
- Ка-ак мило… нет, вы только гляньте на этих голубков. Ни дать ни взять любящие супруги!
Голос Барбоссы, стоящего в дверях и последовавший за тем оглушительный гогот столпившейся позади него матросни, заставил Билла отпрянуть в сторону. Следом за ним вскочил и Джек.
- Какого дьявола ты творишь, Барбосса?
- Капитан Барбосса, с вашего позволения.
- Уже капитан? - Джек сделал шаг по направлению к дверям, - Когда это тебя так повысили в должности, дружок? И где же твой корабль?
- Да вот же он, Джек… - рассмеялся пират, делая широкий жест рукой, - "Черная жемчужина" теперь принадлежит мне.
- А… - поднял руку Воробей, у которого внутри все похолодело от этих слов, - Не сочтите за дерзость, друг мой, но известно ли вам, что на корабле не может быть двух капитанов?
- Известно, Джек, прекрасно известно, - команда одобрительно загудела. Джек понял, что дела его плохи, догадавшись, что Барбосса воспользовался моментом и поднял на "Жемчужине" бунт.
- Потому-то я и здесь. Пришел сообщить, что ты разжалован из капитанов в простые матросы. Все-таки, ты славный малый, Джек Воробей, и потому заслуживаешь того, чтобы остаться на моем корабле. В качестве юнги, - Барбосса откровенно насмехался, а его глубоко посаженные глазки блестели столь откровенно, что Джек пожалел о том, что его шпага и пистолеты находятся на другой стороне комнаты.
- Не думаю… - начал он осторожно, - Что это такая уж хорошая идея… Мы взяли верный курс, и наше плавание обещает быть удачным. Оно сулит большие выгоды, Барбосса…
- Да-да-да… - прервал его тот и оглянулся на стоящих позади него людей, - Все это очень хорошо, Джек, но вот в чем загвоздка: ребята полагают, что ты понапрасну рискуешь их жизнями. Тем более, никто и не знает толком, куда мы плывем. А тайны в подобном деле всегда сулят беду.
- Золото, Барбосса, - заговорил молчавший до сих пор рулевой, - Мы ищем клад.
- Как интересно, - притворно восхитился новоиспеченный капитан, - Редкостная осведомленность, Билли. Так может, Джек рассказал тебе и то, куда именно идет "Черная жемчужина", а? Если это так, то советую облегчить душу, - и он многозначительно подмигнул.
Бросив тяжелый взгляд на оцепеневшего Воробья, Прихлоп отвечал, медленно выговаривая слова:
- Исла-де-Муэрте, Барбосса.
- Что? - пират чуть наклонился вперед и приложил ладонь к уху, - Я не ослышался, братья? Мы ищем золото ацтеков?
- Именно так, - кивнул ему Билл. Джек продолжал нервно сжимать кулаки.
- Отличная новость, - Барбосса растянул губы в широкой улыбке и крикнул остальным бунтовщикам: - Курс на Исла-де-Муэрте!
На палубе одобрительно загалдели, но корсар одним движением успокоил сообщников.
- Все это, конечно, хорошо, Билл, но есть и нечто такое, что хотелось бы поскорее решить. На чьей ты стороне, Прихлоп? Ты с нами или ты с ним?
Рулевой молчал.
- Ты сделал правильный выбор, парень… - кивнул Барбосса, разворачиваясь на каблуках и шагая в образовавшийся проход.
Словно очнувшись, Джек метнулся было следом за Барбоссой, но его опередил Билл. Толкнув Воробья на сундук, он поднялся по трапу и окликнул стоящего на капитанском мостике пирата.
- Что-то не так, мистер Тернер? - осведомился Барбосса со своей всегдашней ухмылкой.
- Не трогай Джека, - произнес корсар негромко, но твердо.
- Об этом можешь не беспокоиться, Прихлоп. Я позабочусь о твоей девочке, - проходивший мимо боцман хлопнул рулевого по плечу.
- Ты слышал меня, Барбосса? - рявкнул Тернер, в мгновение ока оказываясь рядом с ним.
- Спокойнее, мистер Тернер, - проговорил корсар, щурясь от соленых морских брызг, летящих прямо в лицо, - Вы так нервничаете. Думаю, что в трюме вам будет куда лучше. Взять его!
Несмотря на активное сопротивление, рулевого все же увели в трюм и заперли в одной из пустующих на тот момент клеток.Одиночество Джека Воробья было недолгим. Он не успел придумать ничего толкового, когда за ним явились двое матросов с тем, чтобы препроводить его к капитану Барбоссе.
- Ребята, ребята, аккуратней… То, что меня разжаловали еще не дает повода обращаться со мной подобным образом.
Перед ним распахнули дверь и буквально втолкнули в тесное помещение, представляющее собой матросский камбуз. Барбосса ждал его, склонившись над столом и водя обкусанным ногтем по какой-то бумаге. Приглядевшись, Джек заметил знакомые слова - капитан Барбосса изучал карту острова Исла-де-Муэрте.
- Это моя карта… - подал голос Воробей, раскинув руки и приближаясь к столу.
- Неплохая работа, Джек, - отозвался пират и добавил, прищурившись: - Как тебе удалось раздобыть ее? Вряд ли твой дурацкий компас подсказал тебе дорогу. Не понимаю, зачем ты таскаешь с собой эту вещицу - ведь твой компас неисправен, Джек Воробей.
- Он мне дорог… - шепнул пират, наклоняясь нал картой, - Это подарок… на добрую память, смекаешь?
- Само собой… - задумчиво проговорил Барбосса и поднялся на ноги так стремительно, что Джек отшатнулся. Движение это едва не стоило ему жизни - он поскользнулся и, чтобы удержать равновесие, вынужден был ухватиться за край стола.
- Осторожнее, Джек… - прежде, чем Воробей успел опомниться, Барбосса уже прижимал его к стене каюты, жарко дыша ему в висок перебродившим яблочным соком.
- Пора приступать к своим новым обязанностям, Джек…
- Эй-эй-эй… мы… так не договаривались… Нет-нет! - зашипел пират, стараясь оттолкнуть его от себя и впадая в панику при виде абсолютной бесполезности своих усилий.
- Н-не надо… хватит, Барбосса… всё. Всё, я сказал! Черт тебя подери, да ты меня слышишь?!
В ответ его весьма ощутимо приложили затылком о доски и швырнули на пол. Уткнувшись носом в слипшиеся комья грязи, Джек попробовал было приподняться, но получил довольно болезненный удар сапогом под ребра и замер.
- Давно хотел спросить тебя, Джек, каково это, когда трахают твою задницу?
- Хочешь попробовать? - просипел Воробей, отплевываясь от попавшего в рот сора.
- Да ты остряк, Джек Воробей… - заметил Барбосса перед тем, как нанести следующий удар, который на этот раз пришелся пирату в живот.
- Мразь… - выдохнул корсар, перекатываясь на бок и сгибаясь напополам.
- Не стану спорить, что подобные отзывы весьма лестны. Знаешь, как давно мне хотелось это сделать, Джек? - спросил капер, останавливаясь перед Джеком так, что тот спокойно мог видеть его сапоги.
- Что именно, Бар-барбосса? - дышать удавалось с большим трудом, - Избить меня или…
- Ты не устаешь меня удивлять, Джек… - рассмеялся тот и, рывком подняв его на ноги, уложил грудью на стол. Перед глазами вспыхнуло, щеку саднило - он ободрал кожу о неструганные доски. Барбосса сорвал с него пояс, который тут же оказался у Джека во рту. Воробей замычал, пытаясь выплюнуть импровизированный кляп, но Барбосса связал оба конца и, заломив ему руки повыше, использовал оставшуюся ткань, чтобы скрутить запястья.
- Так-то лучше, мистер Воробей… - прошипел мужчина, сдергивая с Джека штаны и оставив их болтаться где-то на уровне лодыжек.
- Прихлоп-то, небось, понежнее был, а, Джек? Ну да ничего… всякое в жизни случается… в первый раз…
Последние сказанные им слова потонули в протяжном стоне пирата, которому в задницу словно кол вогнали. Хрипя и дергаясь, он только что не грыз тряпку, которая была у него во рту. Вцепившись в его бедра, Барбосса размашисто двигался, раз за разом вгоняя ему - на сухую.
Джека отчетливо мутило. Тошнота подкатывала к самому горлу и с такой настойчивостью, что пират уже всерьез начинал опасаться задохнуться собственными рвотными массами. Пальцы онемели без притока крови, в ушах звенело. Джек стонал уже непрерывно, время от времени срываясь на долгие придушенные хрипы. Нижней половины туловища он почти не чувствовал, только сзади что-то противно хлюпало, да слышны были характерные шлепки, когда бедра Барбоссы ударялись о подставленные ему ягодицы.
Кажущийся бесконечным кошмар закончился вместе с оглушительным топотом и грохотом слетающей с петель двери. Барбоссу буквально оторвали от Джека - неведомый вихрь впечатал капитана "Черной жемчужины" в стену, а затем вынес его на палубу. Толпившиеся на палубе пираты дружно отступили, когда в них на полном ходу врезался Билл Тернер, держащий Барбоссу за грудки.
Первым опомнился боцман. Мистер Кент пошел наперерез обезумевшему рулевому и, вдохновленные его примером, остальные матросы поспешили на помощь своему капитану. Общими усилиями Прихлопа удалось связать, и его бросили тут же, накрепко привязав к грот-мачте и оставив рядом матроса - на всякий случай.
Кое-как очухавшись и придерживая руками гудящую голову, капитан Барбосса приказал развязать Джека и притащить его сюда же, на палубу.
- Ну что, мистер Тернер… - обратился к нему Барбосса, - Вижу, что морской закон не для вас писан. Братья, - он повернулся к окружившим их пиратам, - Истинно говорю вам, что не желал зла этому человеку.
Тем временем на палубу втащили Джека Воробья, которого все-таки стошнило, едва изо рта у него вытащили кляп. Его держали под руки двое матросов, так как сам он стоять не мог.
- Вашею волей я стал капитаном этого корабля…
- Да! Да!
- Так отчего ж человек этот, ваш и мой брат, славный малый и джентльмен удачи, поднял на меня руку? Что гласит Кодекс, друзья? Как поступим мы с этим человеком?
- За борт его! Пусть кормит акул! Смерть Прихлопу! Смерть!
- Истинно говорю тебе… - повернулся Барбосса к рвущемуся из пут Биллу Тернеру, - Что таково было решение всей команды.
И, уже громче:
- За борт его!
- Ублюдки… - устало проронил Джек и уронил голову на грудь.
Билла отвязали от мачты, и поволокли к правому борту, на котором боцман уже прилаживал широкую доску. Подталкиваемый в спину шпагами, Прихлоп не без труда взобрался на мерно качающуюся под ногами доску.
- Джек… - дуновением ветра, горстью соленых брызг в лицо, - Джек…
- Ты прости… - одними губами, - Слышишь меня? Ты… прости…
- Простите, что не желаю вам легкой смерти, мистер Тернер - засмеялся позади него Барбосса. Он стоял, уперев ногу на почерневший от времени и бурь борт корабля и положив ладонь на эфес шпаги.
- Но я не люблю лгать.
Пираты захохотали. Прихлоп сделал первый шаг - Джек по-прежнему смотрел на заплеванные доски у себя под ногами. Раздался короткий всплеск, и голос боцмана возвестил, что Билл Тернер отправился прямиком к Дэйви Джоунсу. Услыхав это, Джек Воробей скривился, но не сказал ничего. Взгляд Барбоссы отыскал его в толпе пиратов. На мгновение все затихли.
- В трюм его… Да поживее!…Твой парус разорван, в трюме - пролом! О-хэй!
Твой ветер удачи тебя обманул... О-хэй...
По ком это Дженни плачет, по ком? По-о... мне!
Ах, бедный мой Томми спит вечным сном... на-а... Дне
Меня, Дженни, меня ты, Дженни, не жди!..
О, бедный мой Томми, бедный мой Том... О-хэй!
Часть 2
- Как тебе этот остров, Джек?
Воробей посмотрел туда, куда показывал ему Барбосса и усмехнулся в усы.
- Не хуже остальных.
- Согласен… Думаю, что здесь-то мы тебя и высадим, - корсар коротко рассмеялся и велел спускать шлюпку на воду. Джек заволновался.
- Эй-эй, Барбосса!
- Капитан…
- Да-да, конечно, приношу свои извинения, капитан Барбосса, - торопливо заговорил Воробей, с тревогой поглядывая на пустую шлюпку. - Вы что же, не дадите мне никакой еды? А ром?
Ему ответил боцман:
- Мы дадим тебе пистолет, Джек. И пулю. Как думаешь, сколько времени тебе понадобится, чтобы пустить ее себе в лоб?
- Хорошая шутка… - фыркнул корсар и умоляюще посмотрел на Барбоссу.
Тот равнодушно пожал плечами и зашагал к капитанскому мостику. Подобрав упавшую челюсть, Джек перегнулся через высокий черный борт и крикнул матросам, которые очищали шлюпку от негодной парусины и прочей ветоши:
- Так, ребята, киньте мне хотя бы мешок сухарей. Или галеты! Ну оставьте же мне пару галет! И ром, не забудьте ром!
Справа от него громко откашлялся капитан Барбосса. Повернув голову, пират кротко улыбнулся:
- Всего одну бутылку. Ну, пожалуйста…Оказавшись на песчаном берегу, Джек долго еще смотрел, как плывет к горизонту его любимый корабль, его "Жемчужина". Матросы, которые доставили его на остров, передали ему пистолет, заряженный одной-единственной пулей и пожелание капитана Барбоссы, который выразил надежду на то, что Джек не станет тратить время попусту и застрелится. Когда силуэт уходящего вдаль корабля растаял в воздухе, Джек Воробей поднялся на ноги, отряхнулся и, засунув пистолет за пояс, зашагал вдоль берега в надежде отыскать где-нибудь поблизости гнездо морской черепахи.
Свою первую ночь на острове он провел, сидя на гладком черном камне, врезающимся носом в отмель, и скрестив ноги по-турецки. Сон никак не шел к нему - пирата тревожил неумолчный плеск волн и шорохи, доносящиеся из леса. Джек решил, что поутру обязательно исследует остров на предмет присутствия на нем следов пребывания человека. И, едва только край неба окрасился в бледно-розовый цвет, как он уже продирался сквозь густые заросли акки, раздвигая руками свисающие с деревьев гирлянды разноцветных орхидей и давя сапогами кишащих под ногами ящериц. К полудню Джек возвратился на берег, имея в запасе одну печальную истину: остров был совершенно необитаем.
Отужинав добытыми вчера черепашьими яйцами, - кладка была совсем свежая, - Воробей решил было искупаться, так как день выдался жаркий, а лесная прогулка добавила лишних пятен к одежде, но тут в голову ему пришла неожиданная мысль. Вмиг позабыв о жаре, пират заспешил к растущим невдалеке пальмам. Место приметное и крайне удобное во всех отношениях. Упав на колени, Джек вытащил из-за пояса компас и дрожащими руками откинул с него крышку. Описав полный круг сначала в одну, а потом и в другую сторону, стрелка замерла и… указала на низкорослую, разбитую молнией пальму. Издав победный клич, капитан Джек Воробей пополз к благословенному дереву и принялся разбрасывать песок, скопившийся около его корней. Не прошло и получаса, как он наткнулся на железное кольцо, вставленное в широкий деревянный настил. Открыв этот самодельный тайник и внимательно изучив его содержимое, корсар решил, что остров, на который его высадил Барбосса, вполне обитаем. По крайней мере, контрабандисты, которые искали укрытия на всех островах Карибского бассейна, явно знали сюда дорогу. А это внушало определенные надежды на спасение. Раскопав среди тюков с французскими кружевами и итальянскими шляпками плотно заколоченный ящик, Джек каким-то шестым чувством угадал, что это ром. Промучившись еще час, он, наконец, изловчился отодрать пару досок и, просунув тонкую руку в образовавшуюся щель, извлек на свет Божий пузатую бутыль зеленого стекла. Вытащить пробку не представлялось никакой возможности, и поэтому Джек попросту отбил часть горлышка о край окованного железом ящика. Прихватив с собой еще пару бутылок и мешок с вяленым мясом, корсар закрыл тайник, слегка присыпав крышку песком, и уселся тут же, под пальмами, справедливо решив, что покинуть это место сейчас будет крайне неразумно.
К тому моменту, когда из-за сгустившихся на небе туч показался краешек молодой луны бывший капитан "Черной жемчужины", изумительно нетрезвый, мирно похрапывал, положив голову на выступающие из песка корни пальм.- Эй, приятель! Просыпайся… Да ты живой ли?..
- Живой… - прохрипел Джек, кое-как разлепив веки и садясь на песок. Взгляд его уперся в высокие ботфорты, - судя по всему, их владелец был настоящим великаном. Чтобы увидеть его лицо Воробью пришлось запрокинуть голову. Он сощурился - полуденное солнце било в глаза. Человек, стоявший перед ним, был не менее семи футов росту; его приятель был заметно ниже - худощавый, с лицом болезненно-желтого цвета. Оскалившись в некоем подобии улыбки, великан продемонстрировал Джеку изъеденный цингой щербатый рот с пеньками гнилых зубов. От увиденного пирата невольно перекосило.
- Ты буканьер? - задал вопрос тот, что пониже.
- Э… нет, - осторожно отвечал ему Джек, поднимаясь на ноги и стряхивая налипший песок с камзола.
- Мы видели рейдер, который следовал прямым курсом на Барбадос, - перебил своего компаньона великан. Он недоверчиво смотрел на пирата, близоруко щуря голубые навыкате глаза.
- М-м… друзья мои, - начал Воробей, заглядывая за спину контрабандистам, - Поверьте, я не имею никакого отношения…
- Ты пират. Член Вольного Братства. Я встречал тебя на Ямайке, - оборвал его желтушный - француз, по всей видимости.
Воробей открыл было рот, готовый разразиться потоком возмущенных слов, но его опередил второй контрабандист.
- Так значит, пират? - он засмеялся, оглаживая широкой, как лопата, ладонью густую белокурую бороду. - Славно, славно.
Внезапно он помрачнел и, насупившись, зашагал к тайнику. Джек подскочил на месте, неловко взмахнув руками и порываясь бежать следом. Пнув носком сапога выступающее из песка кольцо, великан хмуро спросил:
- Твоя работа?
- Как сказать… - наклонился вперед Джек, да так и замер, манерно оттопырив мизинец правой руки. - Ладно, моя.
- Понятно, - кивнул тот и задумался.
- Ты это так оставишь, Эрик?! - взвизгнул его спутник, с негодованием глядя на пирата. Тот ответил виноватой и немного смущенной улыбкой и устремил полный ожидания взгляд на промолчавшего Эрика. Верно догадавшись, что на этой шхуне командует светловолосый великан, Джек решил, что вести переговоры разумнее всего будет именно с ним.
- Друг мой… - вкрадчиво заговорил капитан Воробей, - Мне очень жаль, что я невольно нанес урон вашему предприятию, когда совершенно случайно обнаружил этот славный тайник. Кстати, советую вам приискать себе иное укрытие - я заметил, что один из ваших ящиков открыт какими-то негодяями. Мерзавцы хотели, верно, поживиться плодами ваших неустанных трудов, джентльмены, но их явно что-то спугнуло. Я не так давно на острове и смею предположить, что… - он выдержал короткую паузу, обводя взглядом слушателей, и закончил: - Что это мог быть тот самый рейдер, который вы повстречали на пути сюда.
При упоминании о том, что некоторые из ящиков вскрыты, контрабандисты встревожено переглянулись. Эрик повернулся к Джеку, уперев огромные кулаки в бедра и сдвинув кустистые брови.
- Пьер дело говорит… - произнес он медленно, словно все еще раздумывая над своими словами, - Ты пират и тебе известен наш тайник. Думаю, что тебя высадил сюда этот рейдер - разнюхать, что тут и как. Ты свою работу выполнил и теперь…
- Да, я пират, - остановил его Джек, делая шаг в сторону и прикладывая палец к губам, - Я пират и джентльмен удачи, как и вы, друзья мои. Мы занимаемся одним ремеслом. Разница заключается лишь в способах действия…
- Что он несет, Эрик! - заверещал француз, но получил приказ заткнуться и мгновенно увял.
- У вас есть Кодекс, я знаю… - Эрик исподлобья глянул на пирата. Тот кивнул, соглашаясь со словами контрабандиста.
- Я буду молчать, джентльмены. Обещаю. А Джек Воробей всегда держит свое слово…
- Хорошо, - произнес тот по-шведски, поставив тем самым жирную точку в беседе.
Пробурчав нечто невразумительное, тощий французик полез в тайник, чем Джек и не преминул воспользоваться. Ловко поддев ногой кольцо, он опрокинул деревянный настил, и тайник захлопнулся, укрыв в своих мрачных недрах потерявшего дар речи француза. Наклонив голову и чуть ссутулив плечи, Эрик молча двинулся на пирата.
- Стоять! - Джек выставил перед собой правую руку и быстро пошевелил тонкими пальцами. Скандинав послушно остановился, ожидая дальнейших слов корсара.
- Когда вы отплываете с острова?
- Завтра утром, еще до рассвета, - ответил Эрик, не до конца понимая, чего хочет от него пират.
- Возьмете с собой еще одного пассажира?
- Тебя, что ли? - ухмыльнулся великан и скрестил руки на широкой груди.
- Как ты догадлив, приятель! - восхитился Воробей и поправил сползший на лоб красный платок.
- У тебя есть деньги? - вопрос повис в воздухе.
- Нет, денег у меня нет. Но… - пират многозначительно улыбнулся, - Но я думаю, что мы сможем договориться.… ты прости… слышишь? Ты… прости… меня…
…под тихий, неумолчный шум прибоя…Уже лежа на спине и слушая, как пыхтит, раздеваясь где-то рядом, светловолосый швед, Джек равнодушно прикидывал, хватит ли у него сил пережить эту ночь, которая обещала быть очень долгой.
Эрик объяснил ситуацию крайне просто: почти месяц они с приятелем вынуждены были скрываться на острове, соседним с этим. Оба изголодались по женскому обществу, а удовлетворять известные потребности друг с другом им почему-то не хотелось. Не иначе как боялись осквернить чистоту и святость крепкой мужской дружбы содомским грехом. При мысли об этом Джек Воробей с трудом удержался от смеха. Впрочем, смеяться ему скоро расхотелось. На него будто навалилась гора - дыхание перехватило, и Джек инстинктивно сжал кулаки, да так, что успевшие отрасти ногти вонзились в ладонь. Колени у него оказались на уровне плеч, а швед, продолжая удерживать его в такой позе, без особых усилий вошел в раскрытое для него тело.
- Ох, ты… ч-ч-черт… - застонал пират, изо всех сил вжимаясь в землю. В нос ударил приторно-сладкий аромат раздавленного гибискуса, чьи смятые лепестки Джек успел заметить прежде, чем потерял сознание.Непрерывный стук деревянной ноги прохаживающегося по палубе капитана неприятно резал слух. Несколько моряков, сбившихся в кучу у разбитого пушечным ядром борта угрюмо слушали, низко опустив головы.
- … отсрочь кошмарный момент. Предлагаю: жизнь в обмен на сто лет службы на моем корабле.
Один из утопленников выпрямился и проговорил негромко:
- Жизнь… и возможность отомстить.
В возникшей вдруг тишине слышно было, как скрипят заржавленные якорные цепи и хлопают наполовину истлевшие паруса "Летучего голландца".
- Договорились, - капитан обернулся, - Добро пожаловать в команду, мистер Тернер.
Часть 3
За минувший год чистая прибыль Ост-Индской торговой компании достигла около полумиллиона фунтов стерлингов. Одновременно с этим возросло количество случаев нападения каперов на торговые суда, принадлежащие компании. После длительных дебатов в Лондоне было принято решение вооружить корабли, курсирующие между Англией и островами Карибского бассейна. Мера хотя и вынужденная, но довольно эффективная. Впрочем, у этой медали была и обратная сторона: не хватало матросов, а военных офицеров приходилось направлять прямо на рейдерские торговые суда. Детально изучив возникшую проблему, английский парламент указал набирать команды из жителей трущоб: грабители и убийцы отправлялись в море зачастую только затем, чтобы погибнуть там от рук пиратов.
- Ваша фамилия, сэр?
Клерк замер в ожидании, занеся руку с зажатым в ней гусиным пером над судовой ведомостью.
- Спэрроу. Джек Спэрроу.
Если служащий и был удивлен, то никак этого не показал. Он только еще раз оглядел стоящего перед ним мужчину явно экзотической внешности и аккуратно вписал полученные данные в соответствующую графу.
- Откуда прибыли к нам, мистер Спэрроу?
- Ямайка, - незамедлительно отвечал ему Джек, кладя руку на стол и наклоняясь над непрерывно скачущим пером. - Я провел там пару лет. Славные были денечки. Матушка моя родом из Йоркшира, ну а папаша, как говорят, был из французов.
- Сэр… - растерявшийся служащий попытался остановить льющийся на него поток слов. - Сэр, вы приняты. Добро пожаловать в Ост-Индскую торговую компанию, мистер Спэрроу.
- Да? - обрадовался Джек и выразительно щелкнул пальцами, - Отлично, приятель.- Я буду вынужден подать рапорт, капитан, - офицер говорил хотя и вежливо, но в голосе его чувствовалось плохо скрываемое презрение к окружающей его обстановке.
- Но, полковник Беккет, сэр… - растерянно говорил капитан Фрост, который шел следом за полковником. Поднявшись по лестнице на верхнюю палубу, а оттуда - на капитанский мостик, мистер Беккет спокойно продолжал:
- Вы самым ужасающим образом запустили вверенное вам судно, капитан. "Святой Антоний" снимается с якоря через час, если не ошибаюсь? - полковник кивнул, едва ли разобрав сбивчивое бормотание Фроста.
- Бриг должен быть полностью готов через полчаса, капитан. Я буду в своей каюте. Передайте мистеру Гордону, что я жду его.
Мистер Уиллоби Гордон, квартмейстер, был занят тем, что наблюдал за погрузкой бочек с порохом в трюм. "Святой Антоний" - прекрасное двухмачтовое судно, отправлялось в свое первое плавание по Карибскому морю, имея на борту двенадцать пушек. Мистер Гордон неукоснительно исполнял свои обязанности и решительно осуждал разгильдяйство и лень, считая их чуть ли не смертными грехами. По его мнению, (а в природе существовало только два мнения - то, которого придерживался мистер Гордон, и то, которое было в корне неправильным) нет ничего хуже, чем дать поблажку матросу. Эти ребята только и ждут, как бы увильнуть от работы да залить ромом глаза. Соответственно, претензии полковника Беккета квартмейстер полагал весьма справедливыми и потому с большим вниманием выслушал его распоряжения относительно команды. В частности, мистер Беккет пожелал, чтобы мистер Гордон собственноручно наказывал провинившихся матросов, избегая, впрочем, причинения им серьезных увечий. Ибо, как выразился полковник, сопроводив свои слова неприятной улыбкой, балласта на судне вполне достаточно.
Вечером того же дня торговый бриг "Святой Антоний", принадлежащий Ост-Индской торговой компании, поднял якорь в Глазго, держа курс на Ямайку.- Все семьдесят пять не вернулись домой… Они потонули в пучине морской!
Поморщившись, полковник Беккет вполголоса поинтересовался у старшего помощника, мистера Тигля, кто тот матрос, что распевает пиратские песни на судне, принадлежащем Ее Величеству. Поглядев в сторону взъерошенного молодца, занятого чисткой уложенных в ряд алебард, старпом выругался вполголоса и ответил:
- Это Джек Спэрроу, сэр. Нанялся к нам в Глазго. Сами понимаете, времена нынче трудные, вот и приходится… - он замолчал, увидев как Джек ловко начищает промасленной тряпицей сверкающие острие, - Вот и приходится всякий сброд набирать.
- Да… - улыбнулся Беккет, так же, по-видимому, заметив усердие матроса и отдавая должное его мастерству. Про себя он отметил не полагающиеся по уставу детали внешности моряка, как то: зеленые, белые и красные бусины, искусно вплетенные в тонкие черные косички. Среди них были и маленькие, потемневшие от соленых морских брызг монетки, и еще какие-то непонятные украшения. Матрос поднял голову, и на полковника глянули веселые блестящие глаза, темные и влажные, как спелые вишни, облитые сладким французским ликером. Заметив, что офицер остановился и теперь внимательно смотрит на Джека, который отложил вычищенную алебарду и нагнулся за следующей, мистер Тигль отрывисто рявкнул:
- Джек Спэрроу, к господину полковнику!
- Есть, сэ-эр…
Сохраняя невозмутимое выражение лица, мистер Катлер Беккет заворожено наблюдал, как матрос, оставив свое занятие, пересекает палубу. Полковник и представить себе не мог, что у мужчины может быть такая походка - плавные, чересчур развязные движения, больше подходящие девице из дома терпимости, чем моряку. Джек подходил все ближе, и Катлер готов был поклясться на Библии, что парень идет, покачивая бедрами, аккуратно и чуть ли не с брезгливостью обходя скопившийся на палубе мусор.
- Джек Спэрроу, сэр… К вашим услугам, - добавил матрос, разводя руки в стороны и изящно, насколько позволяла качка, кланяясь онемевшему от этого зрелища полковнику. Стоящий рядом старпом, багровея лицом и беззвучно шевеля губами, отвел взгляд в сторону. Джек улыбнулся, сверкнув золотыми зубами и чуть отклоняясь назад всем корпусом.
- Мистер Спэрроу, - начал полковник, кашлянув, - Скажите, это ваше первое плавание?
- О нет, сэр… - отвечал Джек Воробей со всей возможной почтительностью, - Я… второй раз выхожу в море, сэр. С малых лет мечтал стать матросом, знаете ли…
- Что же… - прервал его словесные излияния Беккет, - Желаю вам удачи, мистер Спэрроу.
- О, благодарю вас, полковник... - заулыбался тот, делая шаг в сторону, чтобы дать офицеру возможность пройти, - Разрешите узнать ваше имя, сэр? Полковник?
- Беккет, - произнес мистер Беккет после продолжительного молчания, - Мистер Катлер Беккет, офицер на службе Ее Величества и официальный представитель Ост-Индской торговой компании на Карибских островах.
Следующий за Беккетом по пятам Тигль ограничился тем, что продемонстрировал Джеку внушительных размеров кулак. Сглотнув, Воробей поспешил возвратиться к своим алебардам, пару раз запутавшись в сваленных кое-как тут же, на палубе, корабельных канатах.… золото. Его было так много, что глаза разбегались, а живот подводило короткой судорогой сладострастья. Монеты всевозможной чеканки, золотые слитки, причудливые украшения красавиц и короны древних королей, алмазы, рубины, сапфиры - сокровища Исла-де-Муэрте лежали у их ног. Ошеломленные, в благоговейном молчании пираты с "Черной жемчужины" столпились вокруг каменного сундука, возвышавшегося посреди всего этого великолепия. Не без труда сдвинув тяжелую крышку, Барбосса запустил ладонь в тускло посверкивающие монеты - выкуп, который принесли индейцы великому Кортесу в надежде, что он прекратит чудовищную резню и оставит племена ацтеков в покое.
- Мы… нашли его… - прошептал Ригетти, поворачиваясь к приятелю. Тот кивнул, еще не до конца поверив в реальность происходящего.
Золото холодило пальцы, но стоило взять одну монету и сжать ее в кулаке, как ладонь начинала гореть, будто схватил уголек.
- Вот оно, наше сокровище! Путь наш пролегал во мраке, но никакие бури, никакие рифы не смогли остановить нас, братья! Это золото - наше!
- Да! Да! Да здравствует капитан Барбосса!
Голоса пиратов, их смех и крики разносились под сводами древней пещеры, заставляя колыхаться душный, пахнущий гнилью воздух. Отблески факелов метались по разбросанным тут и там драгоценностям - корсары хватали первое, что попадется под руку, горстями распихивали бриллианты по карманам, украшая головы коронами и диадемами.
… золото, золото, золото!
Никто не заметил, как всколыхнулись темные воды зачарованного озера, выпуская на берег сгорбленную фигуру в длинном разодранном плаще - только в сгустившемся вдруг воздухе отчетливей запахло затхлостью и тиной, когда человек, чье лицо уже приобрело тот особенный серовато-стальной оттенок, свойственный всем утопленникам, медленно ступая, поднялся на возвышение, где стоял сундук. Протянув над грудой золотых монет распухшую руку, с которой лоскутами ползла кожа, он прошептал невнятно:
- Проклятое золото…
Голоса разом стихли. Оцепенев от ужаса, пираты смотрели, как Билл Тернер наклоняется над каменным сундуком, а с волос его - темных и липких, как морские водоросли, - стекает вода. Когда бывший рулевой выпрямился, в руке у него лежала одна золотая монета.
- Нет… - Барбосса первым пришел в себя и, выхватив шпагу, шагнул к Прихлопу. Тот наклонил голову к плечу - из приоткрытого рта хлынула вода.
- Это моя доля, капитан…
…прибрежная галька заскрипела под тяжелыми шагами мертвеца, и черные волны, качнувшись, бесшумно сомкнулись над его головой…Прохаживаясь тем же вечером по палубе, полковник Беккет услыхал голоса, доносящиеся со стороны камбуза. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он подошел ближе и прислушался. Очередной взрыв хохота прервал говорившего и тот вынужден был возвысить голос, чтобы его услышали:
- Конечно, он согласился на предложение приятеля…
- Черт тебя подери, Джек, рассказывай, что было дальше! - Беккет узнал густой бас канонира Джилса.
- Ну, так вот, джентльмены… - продолжал Джек, наклоняясь к затаившим дыхание слушателям, - Джон и его дружок отправляются на ночь глядя в бордель, хозяйка предлагает им лучших девочек. Парни чувствовали себя, как в Раю…
Переведя дыхание, Воробей пошевелил пальцами правой руки:
- Но, видя их нерешительность, она, наконец, решается позвать к ним свою лучшую шлюху. Наш дружок Джонни - парень скромный, да к тому ж женат. Его приятель, наоборот, резво устремляется навстречу обещанному наслаждению. Проходит часа три, не больше…
Слушая сей непристойный анекдот, полковник Беккет чувствовал нестерпимый стыд и возмущение. Впрочем, и его заинтересовало, чем же окончилась эта история.
- Наш малыш Джонни успел изрядно соскучиться, но тут возвращается его друг и сообщает, что красотка, в чьих объятиях он успел побывать, просто чудо как хороша. "Она сама страсть, ненасытная, тигрица в постели!" - восклицает он в восхищении… - пират активно жестикулировал, изображая восторг этого молодца; он играл голосом, представляя всю сцену в лицах - матросы покатывались со смеху, в знак одобрения похлопывая себя по бедрам.
- "Ты должен отведать её, друг мой! Сделай это для меня или признай нашу дружбу ложной!" - требует его друг, и Джонни соглашается изменить жене и принципам, и отправляется в объятия продажной девки. Каково же было его изумление, когда в распущенной девице, которую хвалят его именитые сограждане и которая каждую ночь приносит своей хозяйке не менее сотни золотых соверенов чистыми, он узнает свою недотрогу-жену!
Мистер Беккет, не сдержавшись, прикрыл ладонью рот. Глаза его смеялись. В камбузе повисло минутное молчание, видимо, матросы не до конца осознали весь комизм ситуации. А когда поняли, то разразились такими криками одобрения, что Джек вскочил на ноги и замахал на них руками.
- Тише… тише, друзья мои… Не хотелось бы, чтобы нас услышал мистер Тигль…или мистер Гордон.
- Ну да… они бы уж точно побежали к полковнику с докладом. А тот бы нам этого не спустил.
- Слушайте же дальше! - Джек занял свое место и, дождавшись тишины, закончил: - Бедного Джонни едва не хватил удар! "Презренная тварь!" - кричит он в бешенстве. Но ловкой супруги уж и след простыл. Кипя праведным гневом, несчастный рогоносец требует объяснений у владелицы борделя. А та только добавляет масла в огонь, сообщая, что упомянутая девица более десяти лет приходит к ней развлекать благородных господ вроде него!
- Вот это баба! - загоготал боцман, колотя себя ладонью по колену и всхрапывая, словно загнанная лошадь.
- Шлюха, как и все!
- Хитрая бабенка!
Выпрямившись и расправив плечи, мистер Беккет толкнул носком сапога дверь. Голоса и смех разом стихли, собравшиеся молча смотрели на возникшего в дверном проеме полковника.
- Мистер Беккет, сэр… - начал было боцман, но офицер жестом приказал ему замолчать.
- Занятная история, мистер Спэрроу… Занятная и поучительная, не так ли? - Беккет смотрел прямо на Джека. Тот заметно стушевался под пристальным взглядом полковника, но все же отвечал ему:
- Говорят, тот парень написал книгу, сэр. Но я слышал, что книга эта еще не исправила ни одной женщины и не была прочитана ни одним мужчиной.
Он улыбнулся.
- Разумеется, мистер Спэрроу. Прописным истинам верят лучше, если проверили их на собственном опыте. Печальном опыте, к сожалению. Этот ваш приятель, Джонни, он славный малый, не правда ли?
- О да, сэр… Но хорошим мужчинам чаще всего встречаются дурные женщины.
- Камень преткновения всех мужчин… - сдержанно усмехнулся Беккет и обратился к остальным матросам:
- У вас нет дел, господа?
Матросы тут же повскакали со своих мест и, толкаясь, ринулись к выходу.
- Останьтесь, мистер Спэрроу, - негромкий голос полковника застал Джека в тот самый миг, когда тот собирался последовать примеру остальной команды и покинуть камбуз. Встав напротив Беккета, Джек Воробей заглянул в глаза полковнику.
- Сэр?
Беккет смотрел в сторону.
- Вы женаты, мистер Спэрроу?
Вопрос застал Джека врасплох. Он удивленно моргнул и, запинаясь, выговорил:
- Н-нет, сэр. Как-то… не пришлось.
- Вы поступили разумно, мистер Спэрроу. Зачем связывать себя узами брака, если в каждом порту вас ждут объятия какой-нибудь милашки вроде той, о которой вы нам рассказали, - и он чуть ли с ненавистью посмотрел на пирата.
Ошарашенный этой внезапной вспышкой злобы пират нервно дергал простенькую деревянную ладанку, висящую у него на шее, и с надеждой поглядывал на дверь. К сожалению, путь к свободе ему преграждал полковник Беккет, которому явно хотелось поговорить о чем-то, что давно его мучило, являя собой несомненное противоречие между затаенным желанием и чувством долга.
- Возможно, - начал он, преодолев мучительное чувство стыда и злясь на себя за то, что позволяет какому-то бродяге читать в своей душе, - Возможно, вам покажутся странными мои слова… и то, что я говорю об этом именно с вами, но… Скажите, мистер Спэрроу, что заставило вас пойти в матросы?
- Ну… - Джек решил проявить осторожность, - У меня и выбора-то, в общем, не было.
- То есть, - подхватил Беккет, с отчаяньем сжимая ладони, - Вас вынудили к тому обстоятельства?
- Жизнь заставила… - пробормотал Джек, по мнению которого полковник слишком уж мудрено выражался.
- Жизнь, необходимость, обязанности, приличия, наконец. Долг перед обществом, честь семьи… - бормотал Беккет, вмиг утратив обычную невозмутимость. Джеку не осталось ничего другого, как слушать сбивчивую речь полковника и хлопать глазами. Ему уже начинало казаться, что мистер Беккет малость повредился рассудком.
- А если бы вам разрешили выбирать, мистер Спэрроу? - офицер замер в ожидании ответа. Бывший капитан "Черной жемчужины" невесело усмехнулся.
- Если бы… В этом случае, полковник, мы бы с вами сейчас не беседовали так мило.
Беккет молчал. На лице его отражалась непонятная Джеку внутренняя борьба. Когда же полковник вновь заговорил, голос его звучал совершенно спокойно:
- Вы можете быть свободны, мистер Спэрроу.
- Сэр…
Хлопнула дверь, и полковник Беккет положил узкую ладонь с длинными холеными пальцами на покрытую пятнами крышку стола, за которым сидели матросы, когда он вошел к ним. Думая о чем-то, он водил указательным пальцем по необструганным доскам и в какой-то момент поморщился, почувствовав легкую боль. Поднеся ладонь к глазам, он взглянул на оцарапанный, уже начавший кровоточить палец, и, дернув уголком рта, сунул руку в карман камзола.… был тот сон…
Каменный стол на восемь персон отчего-то напомнил ему гроб. Ошибиться было несложно: темная скатерть с длинными кистями, свежесрезанные цветы… Он провел пальцем по изогнутому лепестку - леди Беккет любила белые лилии, предпочитая их любым другим цветам. В соседней комнате двигали мебель; было слышно, как, понизив голос, переругиваются служанки, которых наняли в Лондоне - нынешнюю зиму лорд и леди Беккет намеревались провести в своем загородном доме, в Ричмонде. Старое поместье поразило его своим мрачным, неухоженным видом: огромный дом с редкими окнами, больше похожими на бойницы, поросшие мхом и почерневшие от сырости и ветров стены, и сад, напоминающий Дикий Лес из страшных сказок, которые он так любил слушать в детстве. И все же… все же, это был его дом.
Со дня на день ожидали приезда графа Фицмайерса с супругой и дочерьми. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, с чем связан этот визит.
- Саманта очаровательна. Она обязательно понравится тебе, Катлер. Она должна тебе понравиться, - с нажимом произнесла леди Беккет и выразительно посмотрела на сына.
- Конечно, мадам, - поклонился юный баронет. Будущий лорд Катлер Беккет был вежливый и почтительный сын. У леди Беккет не возникало ни малейших сомнений в том, что мисс Фицмайерс - чрезвычайно выгодная партия, с чем ее сын, тонкий политик, не преминул согласиться.
А ночью, запершись в библиотеке, он написал письмо в Лондон.- Полковник Беккет! Проснитесь! Проснитесь, сэр! Пираты!
- Ч-что?!
Вскочив с узкой кровати и едва попадая в рукава камзола, Беккет торопливо оделся, прицепил к поясу шпагу и выскочил на палубу. Здесь царил настоящий хаос: матросы, громко ругаясь и проклиная все на свете, ставили дополнительные паруса, убирали снасти и заряжали пушки.
- Мистер Тигль!
- Полковник… - старпом ухватил за шкирку пробегавшего мимо юнгу, рявкнул ему что-то и отшвырнул прочь, как щенка, - Каперское судно по правому борту, сэр. Вынырнуло, будто из ниоткуда - мы и оглянуться не успели.
Забрав у Тигля подзорную трубку, полковник впился взглядом в горизонт. Из утреннего тумана медленно выплывал корабль - черный, с изодранными парусами. Флага на вымпеле мистер Беккет разглядеть не сумел, да, скорее всего, его там и не было. Он слышал лязг пушечных цепей и голоса пиратов, которые, пригнувшись, сновали туда и сюда по палубе.
- Попробуем уйти от них, сэр? - спросил старпом, оглядываясь.
- Да… ставьте паруса и поскорее. Возможно, нам удастся оторваться от них.
- Ставьте паруса, лентяи! - заорал Тигль, бросаясь к своим матросам, - Работайте, черти, если вам жизнь дорога!
Перехватив бочку с порохом, Джек покатил ее к пушкам правого борта. Квартмейстер надрывал глотку и щедро раздавал тумаки команде, которая носилась по кораблю, едва поспевая выполнять сыплющиеся один за другим приказы.
- Дьявол их забери… - прошипел коренастый моряк с изуродованным оспой лицом, падая рядом с Джеком, - На этом корабле командиров больше, чем матросов. Всяк норовит отдать приказ, а будет ли от него толк, никто и не знает. Капитан говорит одно, полковник другое, а мистер Гордон лупит нашего брата почем зря.
Сплюнув себе под ноги, Джек ловко перевернул бочку и выглянул за борт - перед его глазами проплыл высокий черный борт, ощетинившийся восемью тяжелыми пушками. Мгновенная дрожь прошла по его телу и, пошатнувшись, как от удара, Джек Воробей метнулся вперед, побелевшими от напряжения пальцами вцепляясь в гладкое дерево. Из холодного утреннего тумана к нему направлялась "Черная жемчужина".
- Быстрей-быстрей-быстрей! Канониры! Встать к пушкам!
Наполненные ветров паруса гордо вздувались, унося "Святого Антония" вперед - разрыв между кораблями стремительно увеличивался.
- Кажется, они отстают… - сообщил капитан Фрост, стоящему рядом Беккету. Полковник ответил ему коротким кивком.
Между тем на "Жемчужине" уже готовили абордажные крючья и раскладывали алебарды.
- Мистер Кроу!
- Да, капитан?
Переложив ладонь на эфес шпаги и прищурившись, капитан Барбосса приказал ставить паруса и заряжать пушки.
- Они уходят, сэр…
- Не страшно, мистер Кроу… - отвечал Барбосса, прохаживаясь по палубе, - Мы догоним их на отмели.
- Понял вас, капитан… - ухмыльнулся боцман и бросился к матросам. Пиратам не требовались окрики и плеть, чтобы работать слаженно и быстро и не прошло и получаса, как "Черная жемчужина" встала борт о борт со "Святым Антонием".
- Огонь!
Вопли и стоны раненых потонули в грохоте взрывов и хрусте ломающихся мачт. У "Святого Антония" пушечным ядром сбило грот-мачту и вдребезги разнесло кают-компанию. Пороховой дым окутал оба корабля и, воспользовавшись замешательством, возникшем на борту рейдера, пираты пустили в ход абордажные крючья.
- На абордаж! - дружный вопль, донесшийся со стороны каперского судна, заставил сжаться от ужаса сердца тех, кто находился на бриге.
- Шпаги к бою!
Матрос с изуродованным оспой лицом хлопнул Джека по плечу:
- Удачи, приятель… - и, выхватив короткий нож, он исчез в пороховом дыму. Оглянувшись ему вослед, Джек проскользнул к распахнутой настежь двери, ведущей в матросский кубрик. Рядом кто-то упал - перепрыгнув через безжизненное тело, Воробей нырнул в темное помещение. Позади кричали, с треском упала еще одна мачта, хлопали ружейные выстрелы. Он едва не полетел кубарем, споткнувшись на лестнице о юнгу: мальчишка лежал на ступеньках и тихонько скулил, прижимая к груди сломанную руку.
- Вот черт… - выругался Джек, наклоняясь, чтобы поднять обезумевшего от страха и боли паренька и оттащить его в глубь кубрика.
- Лежи здесь и постарайся молчать… Понял меня?
Тот кивнул, вжимаясь в угол и трясясь как осиновый лист. Подхватив брошенную кем-то шпагу, Джек побежал обратно на палубу.
Он едва успел отклониться назад, когда сверкающее лезвие мазнуло у самого горла - Джек парировал удар, атаковал сам и тут же развернулся, встречая очередного противника. Прижавшись спиной к единственной уцелевшей мачте и сжимая шпагу в руке, Джек искал взглядом Барбоссу.
- Мистер Спэрроу!
Полковник Беккет, без парика, в разодранном камзоле вынырнул откуда-то сбоку - вырвав из рук мертвеца абордажную саблю, он оглянулся на Джека Воробья.
- Вы со мной, сэр?
- Если это единственная наша возможность спастись… - ухмыльнулся пират, устремляясь следом за полковником.
- Руби канаты! - зычный голос капитана Фроста разнесся над палубой, перекрывая шуб битвы. Разом взлетели десятки топоров, а следом за этим "Святой Антоний" дал залп из всех шести пушек правого борта. "Черную жемчужину" подкинуло вверх и швырнуло в сторону. Рулевой на "Антонии" крутанул штурвал, закладывая судно в глубокий и стремительный поворот.
- Что делать, капитан?! - рявкнул шкипер, останавливаясь рядом с Барбоссой. Тот свистом подозвал мартышку, которая, пронзительно вереща, носилась посреди горящих обломков на палубе.
- Уходим! Всем вернуться на корабль!
Опираясь о разбитый борт, Джек Воробей молча смотрел, как в огне и дыму исчезает его корабль, его "Жемчужина".В дверь коротко постучали.
- Войдите… - отозвался полковник, который в этот момент застегивал камзол. На пороге стоял судовой врач, мистер Фрэнсис Эрроуз.
- В чем дело, доктор? - осведомился Беккет, застегивая две последние пуговицы и вопросительно взглядывая на врача. Тот довольно мрачно ответил, что десять матросов отдали Богу душу, а еще пять на пути в Царствие Небесное.
- Раненых некуда девать, - сообщил доктор, вытирая выступившую на лбу испарину.
- Перенесите их на палубу. Ночи теперь теплые, так что…
- Как прикажете, сэр, - пожал плечами врач и, извинившись, попросил разрешения удалиться. Отпустив доктора, полковник всерьез задумался о необходимости захода в какой-нибудь порт с тем, чтобы стать в сухой док и как можно скорее произвести ремонт. Осмотр, учиненный им вместе с капитаном и квартмейстером, показал, что бриг получил несколько пробоин и лишился двух своих мачт. Продолжать путь с такими повреждениями было совершенно невозможно. Перепоручив командование Фросту, полковник Беккет удалился в свою каюту и, избавившись от изодранной одежды, наскоро умылся и сменил белье. Заявление доктора застало его врасплох и потребовало немедленного решения. Водрузив на голову парик и вложив шпагу в ножны, мистер Беккет поднялся на палубу следом за Эрроузом, чтобы лично увидеть раненых. Прохаживаясь между охающими и беспрерывно стонущими моряками, мистер Беккет то и дело ловил себя на мысли, что испытывает неимоверное облегчение всякий раз, когда, заглядывая в лицо матросу, не узнает в нем Джека Спэрроу.
- У Коллинза перелом левого бедра, Лестер лишился обоих глаз… - монотонно вещал доктор, переходя от одного больного к другому, - Арунделу выпустили кишки. Еще дышит, но уже не жилец, это точно.
Глядя на бледные, заострившие черты лица лежащего перед ним матроса полковник негромко спросил:
- А… что мистер Спэрроу?
- Джек Спэрроу? - нахмурился врач, вспоминая, - Ах, этот… Так, небольшая царапина на левом предплечье - пулей задело, - объяснил Эрроуз, наклоняясь над моряком, который метался в жару и лихорадке, норовя сбросить с себя тонкое замызганное одеяло.
- Вот как… - произнес Беккет и спросил как можно небрежней: - И где же он?
- С канонирами, должно быть, - ответил врач и тут же сердито прикрикнул на юнгу, обозвав его нерадивым лентяем, и потребовал, чтобы тот немедленно согрел воды и принес еще корпия. Воспользовавшись тем, что внимание доктора было отвлечено, полковник поспешно удалился. Обойдя бочки с порохом, которые вытащили на палубу, чтобы заделать небольшую течь в трюме, мистер Беккет столкнулся с Джеком Воробьем, который помогал конопатить щели в бортах.
- М-мистер Спэрроу, - позвал полковник и тут же мысленно выругал себя за не вовремя сорвавшийся голос и крайне неуместное смущение, испытанное им при виде матроса.
- Полковник… - Джек поднял голову, на мгновение отвлекшись от своего занятия, и поправил сползший на лоб ярко-красный платок.
- Что… что это вы себе позволяете, мистер Спэрроу? - взял себя в руки офицер. Джек непонимающе смотрел на полковника.
- Ваша внешность, сэр, - пояснил тот, расправляя плечи и чуть ли не с вызовом глядя на Воробья, - Вы солдат Ее Величества…
- Я моряк, сэр… - уточнил Джек, продолжая забивать пеньку в щели между досок, и щедро мазнул сверху смолой.
- Вы служите на корабле, принадлежащем английскому королевскому флоту… - терпеливо повторил Беккет, следя за движениями узкой смуглой руки, сжимающей малярную кисть.
- Вы позволяете себе недопустимую вольность в одежде и… - он запнулся и неловко взмахнул рукой, - И к чему все эти странные украшения, я не понимаю. Вы же моряк, сэр, а не… а не… - он так и не сумел закончить фразу, увидев усмешку на лице Джека Воробья.
- Зайдите ко мне в каюту сегодня вечером, - торопливо выговорил полковник и, развернувшись на каблуках, стремительно зашагал в сторону трюма.
- Обязательно, сэр… - насмешливо протянул пират, проводив удаляющегося полковника взглядом.… ты - мой грех и ты - мой вечный ад.
Перечитав попавшиеся на глаза строки еще раз, он решительно захлопнул книгу и протянул руку к бутылке. Страшный призрак виселицы вновь качнулся перед его глазами, и мистер Беккет поежился, торопливо проглатывая ром. Свеча на столе почти догорела, когда дверь еле слышно скрипнула.
- Мистер Беккет, сэр…
Полковник нетерпеливо стукнул ребром ладони по крышке стола.
- Оставим церемонии, Джек. Закройте дверь и садитесь к столу. Налить вам рому?
- Не откажусь, мистер Беккет, - осторожно отвечал Воробей, аккуратно прикрыв дверь и крадучись подходя к успевшему изрядно набраться полковнику. Катлер подтолкнул к нему жестяную кружку, но Джек не торопился познакомиться с ее содержимым, устремив изучающий взгляд на собутыльника. Полковник, заметив осторожность матроса, рассмеялся:
- Вам не о чем тревожиться, мистер Спэрроу. Никто нам не помешает. Пейте… смело… - добавил он, в свою очередь делая внушительный глоток из наполовину опустевшей бутылки. Третьей по счету, кстати сказать. Подумав с минуту, Джек последовал его примеру и, довольно крякнув, отодвинул пустую кружку подальше.
- Отличный ром, не правда ли, Джек? - спросил Беккет, доставая откуда-то снизу запечатанную бутылку.
- Сэр… - Джек сделал попытку остановить полковника, но тот недовольно от него отмахнулся.
- Перестаньте, Спэрроу. Я пригласил вас для разговора. А для этого мне нужно выпить…
Пожав плечами, пират ловко откупорил мутную бутыль, выдернув пробку зубами, и сделал пару глотков.
- Говорите же, сэр… - подбодрил его Джек, закидывая ноги на край стола и прищуриваясь.
Глянув в сторону Джека Воробья, полковник негромко заговорил, время от времени прерывая свою речь, чтобы вновь приложиться к бутылке.
- Вы… Вы никогда не думали о смерти, мистер Спэрроу?
Пират выразительно приподнял темную бровь. Беккет хмыкнул:
- О чем это я, право? Конечно, такой человек как вы, с первых минут жизни готов ко встрече с этой зловредной старухой. Но я… Для меня долгие годы самым сильным впечатлением оставалась смерть любимой канарейки. Отец привез птицу откуда-то с юга и повесил клетку в детской. Каждое утро я просыпался под пение крошечной желтой птички, и это чириканье побуждало меня встречать новый день с улыбкой.
Полковник умолк ненадолго, чтобы откупорить следующую бутылку. Джек не мешал ему.
- Но однажды утром я открыл глаза и увидел, что чертова птица сдохла. Кто-то свернул ей шею и оставил в моей комнате. Я очень любил эту канарейку, мистер Спэрроу, но я не плакал.
Свеча на столе почти догорела. Беккет двумя пальцами затушил жалкий огарок и поднял взгляд на Джека. Тот молчал, глядя куда-то в сторону и изредка поднося бутылку ко рту. Спохватившись, полковник продолжал:
- Ну так вот, мистер Спэрроу, я никогда не думал о смерти как о чем-то таком, чего следует бояться или избегать. Возможно потому, что в тот день отец забыл объяснить мне значение слова "убийство".
Теперь он смотрел прямо перед собой, судорожно сжимая в руке бутылку.
- В нашем полку служил один молодой человек, Спенсер Мортимер. Мы… Мы дружили и… однажды утром его повесили.
- За какое преступление, сэр? - вполголоса осведомился пират, допивая остатки рома.
Беккет зажмурился, и голос его, когда он выговаривал слова, звучал хрипло и неестественно:
- Содомский грех. Его… обвинили в мужеложестве. На королевском военном флоте это преступление карается смертной… казнью.
Несколько долгих минут оба молчали. Наконец, Беккет, решительным жестом поставив бутылку с остатками рома на дне на стол, поднялся на ноги и, пошатываясь, подошел к сидящему напротив Джеку. Наклонился к нему, опираясь рукой о крышку стола, и заглянул в бездонные, подведенные сурьмой глаза.
- Я никогда… никогда… не видел более отвратительного зрелища. Это так страшно, Джек… Я видел его глаза точно так же, как вижу сейчас твои. И я ничем не мог ему помочь.
Пират не ответил. Тонкие пальцы разжались, и по полу с глухим звоном покатилась пустая бутылка.
- Я боялся… - прошептал Беккет, касаясь пересохшими вдруг губами виска корсара, - Я боялся, что они повесят и меня тоже…
- Запретный плод сладок, не так ли, полковник? - проговорил Джек чуть слышно и, приподнявшись, накрыл его губы своим ртом."Был королем я только в сновиденье. Меня лишило трона пробужденье", - повторял он снова и снова, стоя на юте и наблюдая за копошащимися внизу матросами. Где-то там, среди них, был и Джек Спэрроу. Джек Воробей, сказать точнее. Пират, волк в овечьей шкуре, обманом пробравшийся и на корабль и (при этой мысли лицо полковника исказила короткая болезненная судорога) - в его душу. Изящная фигура речи, если учитывать обстоятельства, конечно, но лучше так, чем произнести простое "люблю", разумея при этом мерзавца вроде того, что сейчас балагурит с матросами у шлюпок, а по ночам пробирается в каюту полковника, превращая его тайные желания в постыдную явь. Беккет ощущал свою слабость перед этими подведенными сурьмой, вечно пьяными глазами, насмешливой улыбкой, тенью пробегавшей по губам Воробья, когда он начинал говорить, а то и просто смотрел куда-то в даль, перегнувшись через борт корабля. Его бросало в жар и холод, стоило ему только увидеть эти тонкие смуглые руки, которые, казалось, и минуты не могли провести в покое, услышать этот низкий вкрадчивый голос, в котором отчетливо слышались мурлыкающие нотки. Он опасался, что тайна его уже была известна всему кораблю, и от этого становилось еще хуже. И сейчас, высматривая в толпе внизу знакомую хлесткую фигуру с намотанным на голову красным платком, полковник Беккет лихорадочно искал способ развязать этот гордиев узел.
- Корабль, цыпа, это не только киль, корма, палуба и снасти, хотя и без них нельзя… - говорил Джек, рисуя указательным пальцем на раскрытой ладони Беккета, - Корабль - это… свобода. Смекаешь?
- Ты служишь не себе, Джек… - отвечал ему полковник, у которого внутри все переворачивалось от слов Воробья.
- Может и так, - соглашался тот, жмурясь как кот, объевшийся сметаны, - Но, ты знаешь, моряк служит Его Величеству Морю, а не английской короне.
- Думай, что говоришь, Джек… - вздыхал Беккет, крепче обнимая уютно устроившегося рядом пирата и трогая языком попавшую в рот монетку.
- Если бы только у меня появилась возможность… - мечтал вслух Воробей, прижимаясь щекой к плечу офицера и закрывая глаза, - Я бы ни минуты не оставался на этой посудине…
- … и стал бы самым известным пиратом испанского Мэна… - тяжело дышал Беккет, кусая губы и стискивая побелевшими пальцами узкую кисть с вытатуированным на ней изображением мелкой пичуги.
- Целого света, цыпа… - улыбался, засыпая, Джек.
- Капитан Джек Воробей…Боцман поднес свисток к губам, призывая собравшихся на палубе матросов к порядку. Капитан Фрост и мистер Беккет стояли бок о бок на капитанском мостике, пока мистер Гордон зачитывал приказ об аресте Джека Спэрроу, пирата, выдававшего себя за солдата английского флота.
- Обвиняется в том, что проник на торговое судно, принадлежащее британской империи, и, заранее вступив в преступный сговор с пиратами, подверг экипаж и команду "Святого Антония" смертельной опасности.
Джек, уже закованный в кандалы и все это время находившийся между двумя вооруженными матросами, усмехнулся и поднял взгляд на полковника.
- Джек Спэрроу! - обратился к нему мистер Гордон, - Вы будете доставлены на Ямайку и преданы суду. Да хранит Господь Королеву. Аминь.
- Премного благодарен… - проговорил Джек и сдавленно охнул, получив ощутимый тычок локтем под ребра.
- Спасибо, мистер Гордон, - произнес капитан и, обведя взглядом команду, продолжил чуть громче: - Теперь же, мистер Спэрроу, вас приказано заклеймить, как и любого другого пирата.
При этих словах ни единый мускул не дрогнул на лице полковника Беккета.
- Забавно до дрожи… - Джек улыбался, глядя, как юнга несет из камбуза раскаленный докрасна железный прут, острие которого было изогнуто в форме буквы "Р".
- Заткните ему рот, мистер Гордон, - произнес полковник, доставая платок из рукава и поднося его к лицу.
Один из матросов остановился позади Воробья и засунул ему в рот грязную тряпицу. Это было очень кстати, потому что в следующее мгновение раскаленное железо вдавили ему в кожу чуть повыше запястья, и глаза Джека закатились. Он сдавленно зарычал, силясь вырваться из рук удерживающих его моряков - Беккет вздрогнул, уловив запах горелого мяса.
- Отведите его в трюм, - приказал капитан и обратился к стоящему рядом офицеру: - Надеюсь, вы довольны, полковник. Думаю, что его повесят прежде, чем мы успеем поднять якорь.
… это - свобода…
Мистер Беккет расправил плечи и сдержанно улыбнулся. Чертовски хотелось жить.… корабль, покачивающийся на волнах у пристани, выглядел как настоящая плавучая крепость. Оробев от царящей вокруг суеты и непрерывного грохота, парнишка в серой рубашке, коричневых штанах и выцветшем, с мужского плеча жилете, прижался к стене сарая, служившего здесь складом. В холщовой котомке, которую он трепетно прижимал к груди, хранились все его припасы: булка, кусок сыру и мешочек крупной соли. Деньги - двадцать четыре шиллинга и пятнадцать пенсов - были надежно запрятаны в новые башмаки. Его скоро окликнули:
- Эй, приятель, ты чего здесь жмешься?
- Я… я ищу корабль, сэр.
- Какой корабль, малыш? - матрос улыбался, перекатывая табак во рту.
- Л-любой, сэр, - отвечал паренек, набравшись храбрости и делая шаг вперед, - Любой из тех, что плывут на Ямайку.
- Тогда тебе незачем искать дальше. Вот этот бриг… - он махнул рукой на серую громаду позади, - Вот этот бриг держит курс на Ямайку. Беги к капитану, сынок, да просись пассажиром. Деньги-то у тебя есть?
- Да, сэр. Спасибо, сэр! - обрадовался мальчишка и заторопился к приземистому двухэтажному зданию, на которое указал ему матрос.
- Эй, погоди, да как тебя звать-то? Эй!
- Тернер, сэр! Уильям Тернер!
Моряк засмеялся и, сплюнув себе под ноги, исчез среди темнеющих впереди доков.
