Бестолковая птица
Фандом: Master & Commander
Автор: Корнелия О'Лири
Категория: джен
Персонажи: Том Пуллингс, Джеймс Моуэтт, доктор Мэтьюрин, казначей и попугай
Рейтинг: PG-13
Жанр: юмор
Дисклаймер: настоящий рассказ является работой фан-фикшена и не имеет целью получение прибыли или нарушение авторских прав.
Архивы: все работы размещены с разрешения авторов. Если вы хотите разместить находящиеся на Tie-mates материалы на своем сайте или использовать любым другим способом, предполагающим публичный просмотр, пожалуйста, свяжитесь с авторами по адресам, указанным в их профиле.
«Сюрприз» вышел из Плимута несколько дней назад. Промозглое дыхание английской зимы еще чувствовалось в полной мере, и офицеры предпочитали проводить свободное время не на палубе, а в тесной кают-компании.
- Джим, с чего ты решил завести попугая? - спросил лейтенант Том Пуллингс своего друга, лейтенанта Джеймса Моуэтта.
Попугай, крупная птица с вызывающим красно-зеленым оперением и массивным клювом, восседал на спинке стула.
- Доктор сказал что это…
- Ara Macao, - произнес доктор Мэтьюрин, страстный орнитолог.
Попугай горделиво переступил с лапы на лапу и покосился на Пуллингса.
- Вот именно – Ara Macao, - кивнул Моуэтт и продолжил. - Ты ведь знаешь, что в прошлом году я служил третьим лейтенантом на «Ноттингеме»?
- Отличный новый фрегат. Не так хорош, как наш «Сюприз», конечно.
- Разумеется, - искренне согласился Моуэтт. - Так вот, это весьма печальная история. Попугай принадлежал нашему старому боцману. Семьи у боцмана не было, и попугай был единственным близким существом старика. Он заботился о птице, как о родном ребенке, покупал ему фрукты в каждом порту, научил говорить. К несчастью, в стычке с французами у Маврикия, мы тогда взяли трофеем 44-пушечный «Совиньон», боцман был тяжело ранен. Я часто навещал его в лазарете и, умирая, он попросил меня позаботиться о попугае. Птица сперва очень тосковала, но потом привязалась ко мне. Этой осенью я выехал на охоту в Сассекс, так бедняга неделю отказывался есть - скучал. Пришлось взять его с собой в плавание. Я назвал его Аякс.
- До чего же ты романтичная натура, Джим, - неожиданно растроганно произнес Пуллингс и хотел дружески потрепать Моуэтта по плечу. Но стоило ему протянуть руку, как попугай, до того сидевший неподвижно, как чучело, сорвался с места и, возмущенно крича, бросился на Пуллингса, норовя клюнуть его в глаз.
- Птица взбесилась, - воскликнул Том, уворачиваясь от клюва, когтей и бьющих крыльев.
- Аякс, да что с тобой?
- Ничего удивительного, - произнес доктор Мэтьюрин, снова отрываясь от шахматной партии, которую он играл с казначеем, мистером Ноббсом. - Попугаи ара очень ревнивы.
Ревнивый попугай, убедившись в капитуляции соперника, вернулся на спинку стула и грязно выругался, обвинив Тома в извращенной склонности к мужскому полу.
Оба лейтенанта покраснели до кончиков ушей, мистер Ноббс, размышлявший над очередным ходом, уронил пешку, доктор увлеченно полез под стол, пытаясь ее поймать.
- Вот что, Аякс, - наконец нарушил неловкую паузу Джеймс, - запру-ка я тебя в каюте.
Попугай, нежно воркуя и заглядывая Моуэтту в глаза, перебрался на подставленную руку, и они удалились.
- Собственно, я имел в виду... - начал доктор Мэтьюрин.
- Смерть мерзавцу Бонапарту! – донесся из каюты Моуэта хриплый вопль.
- Вот это уже гораздо лучше, - пробурчал Пуллингс.
- Все же удивительно интересные птицы – эти попугаи, - подвел итог доктор Мэтьюрин, уже вернувший себе обычную невозмутимость.
